Стругацкие. Лучшие произведения в одном томе - Страница 329

329

Ван сидел на корточках, прислонившись к стене спиной, в позе бесконечно терпеливого ожидания. На нем была своеобычная ватная стеганка, голова втянута в плечи, так что ворот стеганки оттопыривал уши, круглое безволосое лицо спокойно. Он дремал.

– Ты что тут делаешь? – спросил Андрей удивленно.

Ван открыл глаза, легко поднялся и сказал, улыбнувшись:

– Арестован. Жду вызова.

– Как арестован? За что?

– Саботаж, – сказал Ван тихонько.

Здоровенный детина в испачканном плаще, дремавший рядом, тоже открыл глаза, вернее – один глаз, потому что другой заплыл у него фиолетовым фингалом.

– Какой саботаж?! – поразился Андрей.

– Уклонение от права на труд…

– Статья сто двенадцать, параграф шесть, – деловито пояснил детина с фингалом. – Шесть месяцев болотной терапии – и все дела.

– Помолчите, – сказал ему Андрей.

Детина посветил на него своим фингалом, ухмыльнулся (Андрей тотчас вспомнил и ясно ощутил собственную гулю на лбу) и прохрипел миролюбиво:

– Можно и помолчать. Почему не помолчать, когда все ясно без слов?

– Не разговаривать! – грозно заорал издали дежурный. – Кто там к стене прислоняется? А ну отслонись!

– Подожди, – сказал Андрей Вану. – Тебя куда вызвали? Сюда? – Он указал на дверь двадцать второй камеры, пытаясь припомнить, чей это кабинет.

– Точно, – прохрипел детина с готовностью. – В двадцать вторую нас. Полтора часа уже стенку подпираем.

– Подожди, – снова сказал Андрей Вану и толкнул дверь.

За столом восседал Генрих Румер, младший следователь и личный телохранитель Фридриха Гейгера, бывший боксер среднего веса и мюнхенский букмекер. Андрей спросил: «Можно к тебе?», но Румер не отозвался. Он был очень занят. Он что-то рисовал на большом листе ватмана, склоняя то к одному плечу, то к другому свою звероподобную физиономию с расплющенным носом, он пыхтел и даже постанывал от напряжения. Андрей прикрыл за собою дверь и подошел к столу вплотную. Румер перерисовывал порнографическую открытку. Ватман и открытка были расчерчены на клеточки. Работа была в самом начале, на ватман пока наносились лишь общие контуры. Труд предстоял титанический.

– Чем это ты занимаешься на службе, скотина? – укоризненно спросил Андрей.

Румер заметно вздрогнул и поднял глаза.

– А, это ты… – проговорил он с видимым облегчением. – Чего тебе?

– Это ты так работаешь? – горестно сказал Андрей. – Тебя там люди ждут, а ты…

– Кто ждет? – встрепенулся Румер. – Где?

– Подследственные твои ждут! – сказал Андрей.

– А-а… Ну и что?

– Ничего, – сказал Андрей со злостью. Наверное, надо было как-то пристыдить этого типа, напомнить зверюге, что ведь Фриц за него ручался, честным своим именем ручался за кретина ленивого, за обормота, но Андрей почувствовал, что сейчас это выше его сил.

– Кто это тебе в лоб засветил? – с профессиональным интересом спросил Румер, разглядывая Андрееву гулю. – Красиво кто-то засветил…

– Неважно, – сказал Андрей нетерпеливо. – Я к тебе вот за чем: дело Ван Лихуна у тебя?

– Ван Лихуна? – Румер перестал разглядывать гулю и задумчиво запустил палец в правую ноздрю. – А что такое? – осторожно спросил он.

– У тебя или нет?

– А ты почему спрашиваешь?

– Потому что он сидит там перед твоей дверью и ждет, пока ты здесь свинством занимаешься!

– Почему это – свинством? – обиделся Румер. – Ты посмотри, титьки какие! М-м-мух! А?

Андрей брезгливо отстранил фотографию.

– Давай сюда дело, – потребовал он.

– Какое дело?

– Дело Ван Лихуна давай сюда!

– Да нет у меня такого дела! – сердито сказал Румер. Он выдвинул средний ящик стола и заглянул в него. Андрей тоже заглянул в ящик. В ящике действительно было пусто.

– Где вообще все твои дела? – спросил Андрей, сдерживаясь.

– Тебе-то что? – сказал Румер агрессивно. – Ты мне не начальник.

Андрей решительно сорвал телефонную трубку. В поросячьих глазках Румера мелькнула тревога.

– Постой, – сказал он, торопливо прикрывая телефонный аппарат огромной лапищей. – Ты это куда? Зачем?..

– Вот я сейчас позвоню Гейгеру, – сказал Андрей зло. – Даст он тебе по мозгам, идиоту…

– Подожди, – бормотал Румер, пытаясь отобрать у него телефонную трубку. – Что ты, в самом деле… Зачем звонить Гейгеру? Что мы – вдвоем с тобой это дело не уладим? Ты, главное, объясни толком, чего тебе надо?

– Я хочу взять себе дело Ван Лихуна.

– Это китайца, что ли? Дворника?

– Да!

– Ну, так бы и сказал с самого начала! Нет на него никакого дела. Только что доставили. Я с него первичный допрос снимать буду.

– За что его задержали?

– Профессию не хочет менять, – сказал Румер, деликатно таща к себе телефонную трубку вместе с Андреем. – Саботаж. Третий срок дворником сидит. Статью сто двенадцать знаешь?..

– Знаю, – сказал Андрей. – Но это случай особый. Вечно они что-нибудь напутают. Где сопроводиловка?

Шумно сопя, Румер отобрал наконец у него трубку, положил ее на место, снова полез в стол – в правый ящик, – покопался там, заслонив содержимое гигантскими плечами, вытянул бумажку и, обильно потея, протянул ее Андрею. Андрей пробежал бумагу глазами.

– Тут не сказано, что он направляется именно к тебе, – объявил он.

– Ну и что?

– А то, что я его забираю к себе, – сказал Андрей и сунул бумажку в карман.

Румер забеспокоился.

– Так он же на меня записан! У дежурного.

– Так вот позвони дежурному и скажи, что Ван Лихуна взял себе Воронин. Пусть перепишет.

329